ЗАМЕТКИ ОБ ОДНОМ РАЗОРЕННОМ «КУЛЬТУРНОМ ГНЕЗДЕ»

_________

"ВЕЧЕРНЯЯ ОДЕССА" 1 февраля 1991 года.

Свил это «гнездо» Василий Антонович Флоровский — человек глубокого ума и деятель­ного характера. Общественный его статус в предреволюционной Одессе был довольно вы­сок: протоиерей Преображенского собора, пред­седатель и член ряда братств, обществ и сове­тов. Говорят, что одно время Флоровский воз­главлял Одесскую духовную семинарию. Под­тверждений этого факта в местных печатных источниках я не нашел, но, листая разные спра­вочники и каталоги, заметил, что Василий Ан­тонович не чуждался пера, оставил несколько опубликованных работ, в частности, брошюры «Столетие со дня освящения Одесского кафед­рального Преображенского собора (25-го мая 1808—1908 гг.» и «Краткая историческая справка по делу благоустройства Соборной пло­щади и ограды вокруг Одесского Преображенс­кого собора».

Семейство Флоровский имел большое — и всем детям дал хорошее образование: три сына и дочь закончили Новороссийский университет, постигли книжную премудрость и приумножили ее. Когда знакомишься с отчетами о деятельно­сти Одесского библиографического общества за 1911 —1921 годы, то и дело встречаешь имена Василия Васильевича Флоровского, ставшего известным врачом, Антония Васильевича Фло­ровского — крупного историка, Георгия Васи­льевича Флоровского — неординарного фило­софа и Клавдии Васильевны Флоровской — библиографа и педагога. Они выступали с об­стоятельными докладами, рецензировали новые издания, заботливо собирали сведения о мину­вшем родного города и края. Записи об этом да список книг, статей и заметок Флоровских, обнародованных в разных изданиях, заняли в моей рабочей тетрадке добрый десяток страниц.

Затрудняюсь сказать, сохранили ли своё зна­чение исследования Василия Васильевича, по­священные многочисленным вопросам практической хирургии. Но его «Одессика. Библио­графия материалов по истории города Одес­сы», потрясающая сводка «Самоубийства детей в Одессе за десять лет. 1903—1913 гг.», наконец, статистические выкладки о работе местной станции скорой помощи, ко­нечно же, привлекают внимание и теперь, ибо составлены с достойной подражания тщатель­ностью.

Что касается работ Георгия Васильевича, то им, прибегая к словам поэта, как винам, при­шел черед. С особым интересом вчитываешься ныне в статьи «Из прошлого русской мысли» (по поводу книг Н. Бердяева «А. С. Хомяков» и М. Гершензона «Образы прошлого»), «Новые книги о Владимире Соловьеве», в отклики на первый том полного собрания сочинений Ф. Ницше, сборник «Новые идеи в философии», переводы работ В. Вундта «Введение в психо­логию», «Проблемы психологии народов» и «Основы искусства». Только что возвращены нам и Бердяев, и Гершензон, и Соловьев, и Ницше; оценку сегодняшних их интерпретато­ров сравниваешь с мыслями Георгия Флоровского и убеждаешься, что его суждения не потеряли ни энергии, ни цвета.

На полке Антония Васильевича — публика­ции, что называется, вечные: они сплошь осно­ваны на архивных материалах, которые потом в значительной части были утрачены, а стало быть, сами превратились в источниковый доку­мент. Назову лишь некоторые из них: «Исто­рия текста «Положения» о выборах депутатов в Законодательную комиссию 1767 г.», «Два произведения Екатерины II для Законодатель­ной комиссии 1767—1774 гг,», «Депутаты Войска Запорожского в Законодательной ко­миссии 1767 г.», «Из истории екатерининской Законодательной комиссии 1767 г. Вопрос о крепостном праве», «Из материалов по истории прикрепления крестьян в Южной России», «Освобождение крестьян по проектам губернс­ких комитетов Новороссийского края». Широко известно, что одна из работ Антония Флоров­ского «Воля панская и воля мужицкая. Стра­ница из истории аграрных волнений в Новорос­сии 1861 —1863 гг.», изданная в Одессе в 1921 г., находилась в составе кремлевской библиотеки В. И. Ленина.

Увы, спустя год после выхода книги, Антоний Васильевич очутился вдалеке от Одессы; вместе с большой группой замечательных отечествен­ных ученых он был выслан из Советского Со­юза. Что послужило причиной, до сих пор не ясно. По одним данным, изгоняли Георгия Ва­сильевича — одного из соавторов нашумевше­го в свое время сборника «Исход к Востоку. Предчувствия и свершения. Утверждения евра­зийцев», который появился в Софии в 1921 году, а вместе с ним «замели» и брата. По другим данным, Георгий Васильевич эмигриро­вал сам в 1920 году; Антония Васильевича че­кисты просто «пристегнули» к нему, не дав себе труда разобраться в его настроениях.

Так или иначе, но «культурное гнездо» Флоровских в Одессе было разорено. Георгий Ва­сильевич и Антоний Васильевич очутились в Праге. О судьбе Василия Васильевича и Клав­дии Васильевны никаких сведений пока что мне не удалось найти.

Дальнейший путь Георгия Флоровского та­ков. Он защитил в Пражском университете ма­гистерскую диссертацию о Герцене, препода­вал, выпустил в Софии книгу «Достоевский и Европа» (1922). С образованием в Париже Бо­гословского института был приглашен туда вме­сте с философом Сергием Булгаковым, читал курс патрологии, занимался научной работой, издал еще три книги: «Восточные Отцы IV ве­ка» (1931), «Византийские Отцы от V до VIII веков» (1933), «Пути русского богословия» (1937; 2-е изд., 1981). Годы войны провел в Югославии. Затем переехал в Нью-Йорк, где стал профессором и деканом Св. Владимирс­кой духовной академии. После 1955 года пре­подавал в Гарвардском и Принстонском уни­верситетах. Умер в Принстоне 11 августа 1979 года в возрасте восьмидесяти шести лет. Недав­но одна из статей Георгия Васильевича — «Религиозные темы Достоевского» — переопубликована в Советском Союзе; она включена в сборник «О Достоевском. Творчество Достоев­ского в русской мысли 1881—1931 годов», от­куда заимствованы мною сведения о зарубеж­ной «одиссее» ее автора.

Антоний Флоровский до конца жизни, обор­вавшейся, по непроверенным данным, в 1960-е годы, оставался в Праге, был профессором та­мошнего университета. Здесь увидели свет его разнообразные работы: «Почитание св. Вячес­лава, князя чешского, на Руси» (1929), «Чехи и восточные славяне» (т. 1, 1935; т. 2, 1947), «Русские в Марианских Лазнях» (1947) и дру­гие. Пушкинистам хорошо известны его иссле­дования, опубликованные в 1959 году, — «Дневник графини Д. Ф. Фикельмон» и «Пушкин на страницах дневника графини Д. Ф. Фикельмон». На закате дней Антоний Васильевич пытался возобновить связи с Одесским универ­ситетом, однако письма его, кажется, остались без ответа...

Увидим ли когда-нибудь в Одесском литера­турном музее уголок, посвящённый Флоровским? Покаемся ли перед ними, разбросанными по белому свету отнюдь не по своей воле, хо­тя бы установлением мемориальной доски на доме № 12 по Соборной площади, где находи­лось одно из примечательнейших «культурных гнезд» города?

Григорий ЗЛЕНКО. Член Союза писателей СССР.