Главная » 2016 » Июнь » 27 » ПО СЛЕДАМ ВОСПОМИНАНИЙ МОЕГО ОТЦА - Анатолий Василенко
16:11
ПО СЛЕДАМ ВОСПОМИНАНИЙ МОЕГО ОТЦА - Анатолий Василенко

Мой отец был, как любят говорить и писать некоторые литераторы, «простым человеком». Выражение это, как мне кажется, идет из церковного обихода, в котором существовало деление верующих на священоначалие и мирян. «Простой человек» - это некий аналог мирянина. Отец проработал долгое время на военном заводе, производившем боеприпасы, начальником смены, а затем, как говорят в Донбассе, «полез в шахту» «простым» рабочим очистного забоя. Зарплаты на заводе явно не хватало, чтобы прокормить четверо сынов, трое из которых учились в вузах, а один в школе. А отцу хотелось, чтобы все дети получили высшее образование.

Не любил много говорить, а предпочитал заниматься каким-нибудь делом. Лет пятнадцать ушло у него на постройку и достройку собственного дома. Затем, перейдя работать на шахту, занялся облагораживанием участка при доме. Насадил несколько рядов виноградных лоз, посадил грецкий орех, грушу, калину, яблони. Чистота на участке была, как у китайца, такая, что родственница матери, приехавшая из Смоленской области, задала наивный вопрос: «А разве у вас, Свирид Степанович, сорная трава не растет в Донбассе?» А ответ мать показала ей на участок соседа, где травы имелось в изобилии. Порядок на участке родителей достигался, конечно, постоянными хлопотами матери и отца. Он придет, бывало, из шахты, снимет рабочую одежду - «шахтерки», пообедает и сразу же копается в огороде.

Не помню, чтобы он когда-либо бил меня или братьев за какие-либо проступки. Когда мне шел пятый год, случился такой казус. Шел тысяча девятьсот сорок шестой год – особенно голодный год в Донбассе, когда вымирали селами. Отцу на военном заводе давали талоны на питание в заводской столовой, а он нередко отдавал их своим детям. Однажды принес он несколько талонов и хотел пойти в заводскую столовую всей семьей. Талоны дали подержать мне, пока все собирались в путь. Я, не знаю отчего, стал жевать бумажки, наверно, полагая, что это и есть продукты. Как же рассердился и расстроился отец, когда увидел, что талоны превратились в кашицу! Но он даже не шлепнул меня!

Когда я учился в начальных классах, отец как-то рассказал о своем деде, моем прадеде. По его словам, дед прослужил двадцать пять лет в армии при Государе Николае I, затем вернулся в родной хутор, женился на соседке, которая была грудным ребенком, когда его забрили, погрузил все свое имущество на воз и отправился с женой осваивать надел в Таврической губернии, полученный от российского самодержца за участие в Крымской войне. А прожил он сто семь лет.

Тогда мне гордость отца казалась непонятной. Из той истории, которую нам преподавали в советской школе, все мы выносили самое отрицательное впечатление об армейской службе при Николае I, в которой уделом «простого» солдата являлись якобы лишь тупая муштра и шпицрутены. Поэтому долгое время, пока я находился под гнетом советского образования, у меня не возникало желания заняться своей родословной и найти документальное подтверждение словам отца. Моя родословная не казалась мне интересной.

Думаю, что отца это расстраивало, но он никогда не упрекал меня. В зрелые его годы, когда я приезжал домой на побывку, он все чаще вспоминал эпизоды из его жизни в родном селе Елисеевке Запорожской области. А незадолго перед смертью сказал: «Сынок, запомни, что мой дед происходил из Полтавской области из хутора Солэного».

И вот через много лет, когда я стал изучать в архивах родословную дворян бывшей Херсонской губернии Барковских и Соколовых-Бородкиных, у меня появилась возможность отыскать документы и о своем прадеде. В это время мое представление об истории Российской империи стало более полным. Понял, почему отец так гордился тем, что его дед являлся николаевским солдатом. Оказалось, что мнение отца отражало убеждение, распространенное в широких народных массах в пору его детства. Убеждение в том, что армия времен Николая I являлась своеобразным «университетом» для людей из народа, который обучал их многим умениям и навыкам. Об этом не постеснялся написать в своих воспоминаниях известный либеральный деятель начала ХХ века В. А. Маклаков, у которого предок тоже служил в николаевской армии. По словам этого думского деятеля, в народе говорили: «николаевский солдат все может!» Кстати, это лестное представление о служивом армии Российской империи запечатлено и в украинской литературе, в которой есть образ «москаля-чарiвника».

К сожалению, отец уже не помнил, как звали его деда. Пришлось искать имя деда в метрических книгах Ильинского молитвенного дома и церкви Святого Славного пророка Илии, существовавших в свое время Елисеевке. Оказалось, что моего отца правильнее величать Свирид Стефанович, а не Степанович, как написали ему в паспорте в Донбассе. Елисеевка, как указывалось в списке населенных мест Таврической губернии, называлось «казачьим селением», и в нем господствовал соответствующий лад. Фамилии, как на подбор, украинские: Сироштан, Бойко, Пидгайный, Терешко, Дудля, Каленик Пархоменко, Нечипай, Падалко, Грецын, Кикоть, Гусля, Скубейда, Пидопригора, Чепель, Брегеда и так далее. И церковь, как имело место у запорожцев, - в честь Святого Славного пророка Илии.

Величали моего деда Стефан Андреевич, значит, моего прадеда - николаевского солдата звали Андрий. С этим знанием можно было уже приступать к поиску свидетельств о его существовании в официальных документах.

Я рассуждал так: если прадед участвовал в Крымской войне 1853-1856 годов и прослужил 25 лет, то его могли взять в армию в 1830-х годах. 97-й рекрутский набор имел место в 1831 году. Следующий 98-й набор из-за эпидемии холеры, свирепствовавшей на Украине в 1831-1832 годах, состоялся в 1834 году.

Из этих двух наборов рекрутов распределяли по армейским соединениям. В тех редких документах, которые сохранились о рекрутах из Полтавской области в Российском государственном военно-историческом архиве после многочисленных чисток, я нашел однофамильцев, а может быть и родственников прадеда. Так в 1-ю Конно-егерскую дивизию в Нежинский полк попал Тихон Василенко, в 1-й Драгунский дивизион Дмитрий Василенко, во 2-ю Конно-егерскую дивизию Мойсей Михайлов Василенко, во 2-ю Драгунскую дивизию Лазарь Василенко и Аким Василенко, в Тираспольский Конно-егерский полк Левонтий Василенко.

На этом этапе мои поиски документальных свидетельств о службе моего прадеда остановились из-за отсутствия источников. Я решил поискать хутор «Солэный» Полтавской губернии, из которого он ушел на службу. И здесь имели место те же трудности, что и с написанием отчества моего отца. Он называл родной хутор моего прадеда «Солэный», в официальных списках населенных мест Российской империи присутствуют названия «Солоница». «Солоницкий хутор», украинские названия «Солонивка», «Солонивский» хутор. Предполагаю, что родина прадеда казачье поселение Солоница Кременчугского уезда, поскольку в составе Кременчугской сотни Чигиринского полка при Богдане Хмельницком уже присутствовали однофамильцы, а может быть и родственники прадеда Яцько Василенко и Петро Василенко.

Оставалось проследить путь Андрия Василенко после многолетней службы в армии в Елисеевку тогда Таврической губернии, а ныне Запорожской области.

Отец утверждал, что прадед получил надел в Таврической губернии за участие в Крымской войне. Вполне возможно, что это так. Однако уже в 1841 году Николай I издал указ об устройстве нижних чинов, отслуживших свой срок, в казенных селениях, находившихся под управлением Министерства государственных имуществ. После Крымской войны два обстоятельства повлияли на эту процедуру.

Еще в 1841 году предводитель дворянства Полтавской губернии Капнист представил управляющему МВД Российской империи записку, в которой следующим образом обрисовал положение казаков и близких им по статусу государственных крестьян, превратившихся из вольных казаков в государственных крестьян при Александре I:

Недоимка с государственных крестьян и казаков возросла в Полтавской губернии с 61565 рублей в 1812 году до 6879122 в 1817.

Хотя с 1815 по 1831 год с государственных крестьян и казаков было снято 16,5 миллиона рублей податной недоимки, все равно к 1839 году за казаками и государственными крестьянами числилось 5536070 недоимки.

Капнист утверждал:

«В течение этого несчастного времени бедность казаков достигла до такой степени, что на девять хозяев считалась одна пара волов, а земли оставалось не более 2,5 десятины на душу; в продолжении этого времени возникло и постепенно увеличилось число казаков совершенно безземельных, которые составили впоследствии большую тягость обществу, обязанному за них уплатою податей. Поселяне здешнего края, так сказать, боролись с угнетавшими их обстоятельствами, сохраняя нравственность, трудолюбие и бескорыстие своих предков, но когда все вспомогательные средства их истощились, тогда, наконец, они вынуждены были крайностию сорвать с жен и дочерей своих, служившие им вместо ожерельев, серебряные рубли и империалы и отдать оные в уплату податей и недоимок; тогда веселость народная, трудолюбие и бескорыстие естественно заменились унынием, бездействием и другими пороками, имевшими самые пагубные последствия».

Поэтому, когда Андрий Василенко возвратился в родное поселение, очевидно, для него уже не оставалось свободной земли, достаточной для самостоятельной хозяйственной деятельности. Но открылись большие возможности в Таврической губернии, откуда в массовом порядке ушли навсегда в Османскую империю татары, помогавшие коалиции держав, вторгнувшихся в Россию.

Министерство государственных имуществ Российской империи взяло под свое управление опустевшие земли. На этих землях в числе прочих решили селить отставных нижних чинов. Как говорилось в отчете Министерства государственных имуществ, «предоставлено было отводить отставным нижним чинам земли для усадеб и для хлебопашества, отпускать им лес на обстройку и выдавать единовременное пособие на обзаведение или ежегодную пенсию». Известно, что в 1855 году в Таврической губернии рядовому давали 17 рублей серебром, а унтер-офицеру – 22 рубля серебром.

Елисеевка возникла на месте бывшего татарского поселения Шеклы-1-я). По установленному порядку путь туда поселенцы совершали партиями. Начальство по пути движения должно было оказывать содействие «к безостановочному их следованию. Вели партии специальные проводники, которым деньги для переселенцев и на уплату прогонов давали власти, откуда совершалось переселение. Сохранился отчет проводников Василия Малиновского и казака Ивана Трибрата, которые доставили группу казенных крестьян из Полтавской области в Евпаторийский уезд. Деньги на расходы были получены от Кременчугского окружного управления. По прибытии на место проводники отчитались о расходовании средств на мирских сходах.

Новопоселенцы в Шеклы –1-м столкнулись со многими трудностями. Как писал в докладной записке императору Александру II граф Строганов, «край малонаселен, маловоден, безлесен, непроходим от грязи в некоторое время года, подвержен опасным зимним метелям». К тому же южные уезды Херсонской губернии и Таврическая губерния пострадали во время Крымской войны – погибло немало скота, и распространились среди населения повальные болезни.

«Качество земли», - писали в официальных ведомостях о почве в Елисеевке, - «среднее». В лучших местах имелся чернозем глубиной в 1 аршин, то есть, чуть больше 70 см. Местами выступала на поверхность красная глина и камень. Очень много балок. Земля не видела плуга десятками лет. Поэтому наделение землей шло таким образом, что каждый домохозяин получал землю для пахоты в девяти местах.

Понятые, присутствовавшие при межевании, приводились к присяге. Например, клятвенное обещание при определении участка земли для будущего молитвенного дома во имя Святого Славного пророка Илии, имевшего место в 1864 году, звучало следующим образом:

«Я, нижепоименованный, обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом, пред святым Его Евангелием, в том, что во время проведения Государственного межевания и снятия планов, также и при спорах по каким точно местам каждого владельца, публикованный о Государственном размежевании земель в 19 день сентября 1765 г. Манифест о владениях (мне) зачитан, и как чье до наступления 1765 г. владение было и о прочем, о чем только у меня спрашивано будет, показывать имею самую истину, так как перед Богом и Судом Его страшным всегда в том ответ дать могу. В заключение же сией моей клятвы целую слова и крест Спасителя моего. Аминь».

Освоение целины шло не так успешно, как хотелось бы, и первое время поселенцы нуждались в помощи государства. Так, в 1862 году Елисеевка получила хлеб из Павлоградского уезда и Полтавской области, причем значительно больше по объему, чем остальные новые поселения. «1863 год был неурожайным для всего Юга России, - сообщалось в отчете Министерства государственных имуществ, - особенно же пострадала Таврическая губерния. 1864 год оказался для Таврической губернии еще менее благоприятным: предстояла необходимость снабдить хлебом не только переселенцев, но и старожилов. Санктпетербургский купец Фронштейн поставил для переселенцев ржи, пшеницы и ячменя 720178 пудов на сумму 490200 рублей 27 копеек».

Елисеевка надолго засела в долгах. 30 октября 1879 года председатель Бердянского уездного по крестьянским делам присутствия сообщал г-ну начальнику Таврической губернии относительно взыскания с сельских хозяев долга в общий продовольственный капитал за выданную в 1861-66 гг. ссуду:

«Хлеб, принимая во внимание урожай текущего года, далеко не оправдал ожиданий населения Бердянского уезда, получившего всего с десятин до двух четвертей красной пшеницы (гирки), которою преимущественно засеваются в уезде поля; что поселяне Бердянского уезда испытали перед этим несколько неурожайных годов, вынуждены были прибегнуть к пособию губернского земства на свое продовольствие и обсеменение полей, возврата которого земство настоятельно требует…вследствие недостаточности ссуды, выданной земством, должны были прибегнуть к частным займам, погашение которых являлось неотлагательным… Хотя в 1874 году и был порядочный урожай, но вследствие существовавших весьма низких цен на пшеницу, доходивших местами до 5 рублей за четверть, поселяне не могли рассчитаться со своими долгами и поправить хозяйство. Значительность суммы, подлежащей возврату за полученный хлеб в сумме до 300 тысяч рублей.

В заседании своем 27 числа сего октября определили: просить г-на начальника губернии доложить г-ну Министру внутренних дел, что в настоящее время поселяне Бердянского уезда не в силах уплатить правительству долг…Уплата этого долга разом в виду его значительности едва ли может состояться и в близком будущем без расстройства хозяйств поселян, а только частями, с рассрочкой не менее как на 10 лет».

Возможно, кое-кому из читателей будет скучно читать эти исторические подробности. Но для меня история поселения, куда судьба определила моего прадеда, - как история жизни живого существа. Как мой отец пережил три войны, голод, ужасающую бедность и смог создать семью, вырастить четверо детей, так и казачья община Елисеевки со временем смогла окультурить неухоженную землю и создать все более становящееся на ноги поселение.

В «Сборнике статистических сведений по Таврической губернии» за 1887 год говорится, что в Елисеевке есть общественная касса, в которой накопилось более 12 тысяч рублей. Из кассы обыкновенно уплачиваются подати за несостоятельных крестьян в марте месяце. Возвращаются занятые деньги одновременно со взносом осенних податей, но не позже января месяца. Кредитная ставка сначала была 20%, а затем снизилась до 10%.

В Елисеевке появился общественный кирпичный завод, который давал доход в 2 тысячи рублей в год. Видимо, этот завод произвел жженый кирпич, из которого в 1872 году построили земскую школу с квартирой для учителя. В отчете Бердянского земства отмечалось, что в уезде «все земские школы, за небольшим исключением, помещаются в прекрасных собственных зданиях, построены из жженого кирпича, крыты черепицею или железом».

При училище в Елисеевке имелась библиотека, которой пользовались главным образом ученики и кое-кто из окончивших училище. Больше всего читали беллетристику и книги по истории и географии. К богословским произведениям и литературе по естествознанию и сельскому хозяйству обращалось значительно меньшее число читателей.

Согласно отчетам Бердянского земства в 1895/6 учебном году в Елисеевке в народном училище занималось 88 мальчиков, а всего имелось в поселении 195 мальчиков школьного возраста; девочек училось 21 из общего количества 158.

Из жженого кирпича в 1899 году стараниями прихожан была возведена церковь во имя Святого Славного пророка Илии. Еще прихожане выстроили дома для церковнослужителей и участвовали в оплате притча. Из казны четверо служащих при церкви получали 539 рублей, а от общества 960 рублей.

Один из сотрудников Симферопольского архива рассказывал мне, что ему встречался документ, в котором сообщалось, что одно казачье поселение в Таврической губернии для своей церкви заказывало иконостас на Кубани, и этот иконостас доставляли через Азовское море. Но он затруднялся назвать место, куда доставили иконостас. Может, это был храм Святого Славного пророка Илии? Оставляем этот вопрос для будущих исследователей.

При храме в Елисеевке имелась библиотека, в которой насчитывалось 704 тома, и церковно-приходская школа, в которой обучалось 38 мальчиков и 20 девочек.

В начале ХХ века елисеевская община ощущает недостаток земли и разными способами решает проблему малоземелья. Один из путей состоял в том, чтобы выделять для аренды участки, доход с которых использовался для покупки земли в других регионах, в частности, на Ставрополье, Кубани, в Оренбургской области. В Елисеевке в 1900 году 349 дворов из 365 выделили для аренды 615 десятин. Отец говорил мне, что какая-то наша родня ушла на Дон.

Другой путь заключался во введении правильного севооборота с целью восстановления плодородия земель. Земская агрономическая служба Бердянского уезда рассылала в сельские общества руководства, касающиеся травосеяния, севооборота, черного пара, посеве озимых, борьбы с вредными насекомыми, наставления по виноградарству и виноделию. Учителю в Елисеевке высылали чубуки, чтобы он своим примером способствовал распространению культуры винограда.

Столыпинская реформа также была задумана для повышения продуктивности сельского хозяйства. Крестьян поощряли выходить из общины и закреплять за собой надел. В Елисеевке дело шло не быстро. В 1907 году ни один хозяин не подал заявление о желании закрепить за собой надел. Однако в соседних селах у немецких лютеран в Нейштутгарте и у болгар в Романовке реформа нашла более благоприятную почву. Интересно отметить, что Бердянскую земскую управу в 1904 году возглавлял немец Шварц, а членом управы являлся немец Фукс. В 1908 году в Елисеевке из 414 дворов лишь 6 человек закрепили в собственность надел. В отчете Бердянского земства отмечалось, что «в числе православных селений, кажется, наибольшим консерватизмом отличаются старые малороссийские села».

У «консерваторов» имелись свои резоны против столыпинской реформы. Как отмечалось в отчете Бердянского земства за 1909 год, «добрые отношения, основанные, прежде всего, на личной сговорчивости и взаимной уступчивости, сильно пошатнулись и заменились разбродом «по чем зря», причем общие интересы понимаются как нечто совершенно чуждое и нежелательное».

Судя по имеющимся статистическим данным, в Елисеевке быстрее осуществлялась другая тенденция столыпинской реформы – введение для обработки полей лучших орудий и машин. В 1914 году в Елисеевке насчитывалось 418 дворов, имелся выгон («толока»), занимавший 346 десятин, 123 десятины, засеянные кукурузой, 176 десятин, отведенных под баштан и картофель. У хозяев имелось 374 буккеровских машин, 142 рядовых сеялки, 352 жатки, 8 молотилок.

По метрическим книгам молитвенного дома и храма Святого Славного пророка Илии мне удалось выявить некоторых детей и внуков Андрия Василенко. Жену Андрия звали Ефросинья Прокопьевна, у них родились сыны Игнат, Корнилий, Стефан и дочь Мария. Мой дед Стефан Андриевич женился на Феодосии Кононовой и имел сынов Евфимия, Трофима, Леонтия, дочерей Анастасию, Феклу. Я лично знал брата отца Луку и сестру Марию. В Елисеевке имелись еще и однофамильцы деда, а может быть, и далекие родственники: Иван Никодимов Василенко, Ксения Константиновна Василенко.

К сожалению, метрической книги с записью рождения моего отца не имелось в архиве. Могу предположить, что его, родившегося в 1913 году накануне дня Спиридона Сонцеворота ( почему и получил имя Свирид) крестил священнник с казачьей фамилией Осип Гладкой, который значился в списках притча храма Святого Славного пророка Илии в 1912 году.

Отец уехал из Елисеевки в 17 лет, имея на руках справку об окончании сельской школы. Он поступил в Днепродзержинский кооперативный техникум, но учился недолго. Начался голод, отец от недоедания заболел и вынужден был уехать на заработки в Донбасс. Возможно, тогда у него сформировалось крепкое убеждение дать высшее образование детям несмотря ни на что.

Свирид Василенко 

Анатолий Василенко

У отца осталась на всю жизнь любовь к работе на земле. Особенно он холил свой виноградник. Видимо, сельский учитель привил ему не только стремление к знанию, но и интерес к этой благородной культуре.

 

Москва, июнь 2016.

 

 

Просмотров: 735 | Добавил: chudnov | Теги: Домбасс, Анатолий Василенко, история юга-востока Украины, голод 1946-1947 годов | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
avatar